ВОЗМОЖНОСТЬ ОПЕК+ РОССИЯ

МИНЭНЕРГО РОССИИ - Москва, 2 апреля. – ИНТЕРВЬЮ АЛЕКСАНДРА НОВАКА РАДИОСТАНЦИИ «ЭХО МОСКВЫ» 

М.Курников ― Мы в эфире. 

А.Венедиктов ― Мы в эфире. Добрый день всем! У нас в гостях Александр Новак, министр энергетики Российской Федерации. Добрый день! 

А.Новак ― Добрый день! 

А.Венедиктов ― Вы знаете, когда менялось правительство, и меня мой сын спросил: «Ты каким министром был бы, если бы тебе предложили?», я сказал: «Ну, конечно, министром энергетики. Ну, ты чего?» Но сейчас я бы, конечно, воздержался». Как, Александр, сейчас общая ситуация на энергетическом рынке России? Вот общие проблемы перечислите. 

А.Новак ― Проблем, действительно, много сейчас, как вы знаете. Во-первых, у нас закончилось соглашение с нашими партнерами по ОПЕК+, об этом можно отдельно поговорить. 

Но самая главная сейчас проблема на энергетическом рынке связана с тем, что распространение пандемии по всему миру и тех мер жестких, которые принимаются правительствами стран и вводятся карантины целых континентов, это, конечно, беспрецедентно влияет на ситуацию для энергетических рынков, но, впрочем, наверное, как и для других отраслей экономики. Сегодня, наверное, не единственная отрасль нефтяная и газовая, которые страдают от этого. Потому что в большей степени, я думаю, страдают такие отрасли, как авиация, туризм, гостиничный бизнес, соответственно, малый и средний бизнес. Конечно, это не могло не затронуть и нашу отрасль энергетическую, поскольку сокращается потребление, сокращается спрос. 

А.Венедиктов ― А вот как сейчас сокращается спрос в России, если можете сказать? 

А.Новак ― В России мы сейчас наблюдаем снижение потребления электроэнергии. Если сравнивать в сопоставимом виде с тем, как бы это было без введения режима самоизоляции, выходных, мы примерно видим снижение потребления на 5% и не только среди населения, может быть, даже в большей степени не среди населения, потому что население, наоборот, стало больше потреблять, сидя дома, в квартирах, больше, может быть, включая приборы, которые потребляют электроэнергию, телевизор, интернет и так далее. В большей степени даже снижение активности в других видах экономической деятельности. Меньше потребляют электроэнергию российские железные дороги из-за снижения загрузки. Меньше потребляют электроэнергии предприятия. И в среднем мы сейчас видим снижение потребления примерно на 5%. Это что касается электроэнергии. 

Если говорить о нефтепродуктах, здесь картинка чуть похуже, поскольку на автозаправочных станциях, особенно в крупных городах, где жесткий режим вводится по снижению активности. Собственно, мы, например, в Москве видим снижение на автозаправочных станциях уже на 20–30% снижение потребление бензина и дизельного топлива за счет снижения перевозок, снижения активности передвижения. В других городах еще пока 10–15%, в крупных городах. Естественно, там, где в меньшей степени, там мы видим, значительно меньше…

 Но я хотел бы сравнить с Европой, например, которая уже более длительный период проходит таких режимов самоизоляции, введения карантинов. Например, в Бельгии снижение потребления нефтепродуктов на заправочных станциях достигло 70%, то есть фактически больше двух третей сокращении е составило. 

М.Курников ― А мы ждем, что у нас тоже будет такое сокращение вскоре?

 А.Новак ― Я думаю, что сценарии примерно все одинаковые. Просто идем чуть более… позже немножко вводятся меры, и у нас идет эта ситуация. Но в других странах раньше появилась пандемия, раньше начали принимать меры. Я не думаю, что у нас до 70% дойдет, но процентов до 40 по оценкам наших компаний мы может, в течение ближайшей недели-двух увидим снижение потребления энергоресурсов нефтепродуктов, в первую очередь на заправочных станциях.

 М.Курников ― Александр Валентинович, а вот в такой ситуации, насколько переговоры с ОПЕК могут повлиять на повышение или неповышение цены? Это, вообще, сейчас имеет значение для цены или нет?

 А.Новак ― Честно говоря, много идет дискуссий относительно того, что цена нефть обвалилась из-за того, что соглашение перестало действовать с 1 апреля. Могу вам сказать точно, сама сделка ОПЕК на сегодняшних день в таких условиях, как сегодня, абсолютно не имела бы никакого действия, даже те предложения, которые предлагала Саудовская Аравия — снижение добычи на 1,5 миллиона баррелей. Я просто приведу вам цифры, которые сегодня на рынке мы наблюдаем. Сегодня сокращение мировое потребление нефти составляет уже от 10 до 15 миллионов баррелей сутки. То есть представьте, это в 10 раз больше, чем обсуждалось 6 марта в Вене. 1,5 миллиона не спасло бы ситуацию.

 Поэтому то, что предлагала именно Россия — взять паузу на месяц или на три, продлить действие соглашения, не выходить из соглашения. Мы как раз и предлагали сохранить действие соглашения. И через две-три недели мы бы увидели, насколько изменилась ситуация на рынке, и мы принимали совершенно другие решения. Наша позиция, на мой взгляд, она была абсолютно обоснованная. Но, к сожалению, наши партнеры на тот период сказали: «Или 1,5 миллиона баррелей — или мы выходим из сделки, наращиваем добычу». Не смогли найти, так сказать, компромисс по поводу различных вариантов, которые могли были быть приняты на тот период.

 А.Венедиктов ― Александр Валентинович, скажите, пожалуйста, смотрите, они вот с 1 апреля начали наращивать добычу — партнеры, — а Россия на начала наращивать добычу. А почему?

 А.Новак ― во-первых, я не уверен, что наши коллеги начали наращивать добычу. Надо все это подтверждать цифрами, а не словесными интервенциями. Потому что сейчас очень сложно размещать лишние объемы, даже несмотря на то, что нефть Саудовской Аравии или нефть Российской Федерации, она наиболее конкурентоспособная в мире, с точки зрения себестоимости и так далее. Даже несмотря на это, размещать сегодня становится с каждым днем, неделей и месяцем гораздо сложнее.

 Во-первых, ожидаем, что если продлятся еще карантинные меры какое-то время, а они продлятся наверняка, сокращение потребления в мире продолжится нефти. Мы можем получить выход на сокращение спроса до 20 миллионов баррелей в сутки в ближайшие несколько недель.

 М.Курников ― Это значит, что цена будет еще ниже на нефть?

 А.Новак ― Во-первых, мы не исключаем, что цена будет ниже, потому что этот период, он беспрецедентный, его никогда не было. Но это не означает, что цена, которая может быть ниже, она обязательно должна долгий период держаться. В этот период сокращения спроса и период сокращения цен, безусловно, идет и сокращение предложения. И мы уже видим, что некоторые страны объявляют о том, что они сокращают добычу, и это тоже выравнивает и балансирует рынок. Но, тем не менее, в рамках баланса спроса и предложения сегодня избыток все равно остается, и этот избыток в первую очередь идет на увеличение запасов в хранилищах — в наземных хранилищах, в танкерах. Я об этом тоже могу подробней поговорить и рассказать.

 Вы задали вопрос, почему Россия не увеличивает добычу.

 А.Венедиктов ― Да.

 А.Новак ― На мой взгляд, это просто нецелесообразно в текущей ситуации делать. Это разумные решения, которые принимают наши компании. То есть в период прогноза того, что будет сокращаться потребление в ближайшее время наращивать — ну, это, наверное, просто ни экономически, никаким образом не целесообразно. Поэтому с нашими компаниями, безусловно, мы сейчас на связи. Каждые два дня мы мониторим ситуацию с нашими компаниями.

 Буквально вчера я в режиме видеоконференции, таком же, как с вами, общался с руководителями всех наших нефтегазовых компаний. Мы обсуждали ситуацию на рынке в целом и на внутреннем рыке. И оценки наши все практически сходятся в одном, что в ближайшие несколько недель ситуация на рынке будете еще ухудшаться и падение спроса будет продолжаться.

 Тем не менее, что важно, что отмечают наши компании, — сейчас апрельские объемы нашей продукции размещены в полном объеме, несмотря на то, что сократилось потребление на нефтеперерабатывающих заводах Европы. Наша нефть достаточно конкурентоспособна, и мы на апрель месяц не видим проблем с размещением. Конечно, цена на нефть на сегодня низкая, и она не удовлетворяет никого — ни компании, ни наш финансово-экономический блок.

 М.Курников ― А что значит, не удовлетворяет? Они в убыток работают?

 А.Новак ― Нет. Как сказать в убыток… Нет убытка, потому что у нас себестоимость достаточно дешевая. Просто нет тех доходов, которые бы перечислялись в бюджет, потому что, как вы знаете, у нас в цене на нефть в первую очередь процентов 60–70 составляют доходы бюджета.

 Я бы хотел договорить. Не только компании не удовлетворены ценой. Мы считаем, что и для формирования бюджета, для нашей экономики эта цена тоже достаточно низкая. Хотя мы готовы, и наши финансово-экономические службы говорили, что мы можем этот период низких цен пройти. И здесь на самом деле созданы за счет предыдущих нескольких лет, в том числе, и сделки ОПЕК+ достаточно большие резервы. Порядка 7 триллионов поступило в Фонд национального благосостояния, который сегодня может расходоваться в период низких цен. То есть ситуация стабильная, я бы так отметил.

 Конечно, хотелось, чтобы этот период кризиса прошел быстрее, чтобы все были более-менее спокойны, удовлетворены, и цены сформировались на уровне баланса спроса и предложения, который бы обеспечивал и интересы производителей, и интересы потребителей, и интересы бюджета.

 А.Венедиктов ― Александр Новак, министр энергетики Российской Федерации в прямом эфире «Эха Москвы». Я знаю, что вы вчера по телефону разговаривали с президентом. Нас тоже проинформировали, как вы знаете. И правильно ли мы понимаем, что есть поручение начать трехсторонние переговоры, скажем, между ОПЕК (или саудовцами, не важно) и США. Президент Трамп затрагивал эту тему в разговоре с президентом Путиным недавно.

 А.Новак ― Вы знаете, что состоялся разговор между двумя лидерами: президентом Путиным и президентом Трампом, где в числе многих вопросов, которые обсуждались, обсуждалась и ситуация на рынке. И то, что мы сегодня находимся как две крупнейшие добывающие нефть страны в мире — Америка добывает порядка 13 миллионов баррелей в сутки, а Россия добывает чуть более 11 миллионов баррелей в сутки, то есть две страны вместе — то порядка четверти всего мирового рынка, — и, конечно, то существенное падение спроса, в первую очередь, а за ним, соответственно, и падение цены, оно очень сильно влияет на нефтегазовую индустрию. В Америке это тоже очень большой сектор — нефтяной. И для потребителей, конечно, низкие цен — хорошо, но, с другой стороны, это рабочие места, и огромный объем промышленности по производству нефтепродуктов, переработки, транспортировки, то есть это целый сектор экономики. Конечно, когда такая ситуация возникает на мировых рынках, страдают все, в том числе, переработчики и добывающие компании США.

 Поэтому президенты это обсуждали. Президенты договорились о том, что на уровне министерств будет контакт между министрами. И по поручению Владимира Владимировича я связался также со своим коллегой, министром энергетики США господином Бруйеттом. У нас состоялся довольно конструктивный, позитивный разговор. Он тоже получил соответствующие инструкции со стороны своего руководителя, и мы обменялись в первую очередь оценками ситуации на рынке, и они у нас абсолютно одинаковые, у нас даже цифры совпадают по поводу снижения объемов спроса, тех перспектив, оценке того перепроизводства, которое сегодня на рынке и, соответственно, заполнение хранилищ как в танкерах, там и наземных хранилищ нефти.

 Поэтому мы договорились быть в постоянном контакте. Мы договорились о том, что нам нужно вырабатывать совместно меры, которые в ближайшее время могли бы способствовать стабилизации рынка. Поэтому будем продолжать с нашими коллегами работать, будем с ними в контакте в соответствии с договоренностями между нашими лидерами.

 М.Курников ― А с коллегами из Саудовской Аравии при этом говорили или нет или пока только с американскими коллегами?

 А.Новак ― С нашими коллегами из Саудовской Аравии мы пока в таком режиме между министрами не общались в настоящее время. Мы также общаемся с другими министрами, министрами многих стран…

 М.Курников ― Которые входят в ОПЕК?

 А.Новак ― Да, которые входят в ОПЕК и в ОПЕК+. Есть общее понимание, что на рынке достаточно серьезная ситуация, которую мы, даже встречаясь 6 марта в Вене, не могли прогнозировать, что она будет таким образом развиваться. Столько, я, кстати, хотел еще, отвечая на предыдущий ваш вопрос, заметить, мне кажется, важную составляющую, что цены, которые были в начале года на уровне 55–65, они опустились сегодня примерно на уровень 25-30, то есть снижение составило примерно 30-35 долларов. И мы прекрасно понимаем, что в этом снижении вот то, что не сохранилось соглашение между ОПЕК+ роль очень минимальная.

 И на сегодняшних день основной фактор, который повлиял на снижение цен, безусловно, связан с распространением коронавируса по всему миру и теми беспрецедентными мерами, которые принимают правительства по ограничению экономической активности в странах. И как бы уже очевидно, что это основной фактор.

 Поэтому, конечно, сегодня многие страны в наших дискуссиях, в наших диалогах настроены на то, что эта ситуация изменится лишь в том случае, если начнется увеличение спроса. Невозможно принять меры по сокращению добычи странами ОПЕК+ на 20 миллионов баррелей в сутки. Это из общей добычи стран, входящих в ОПЕК, это примерно половина. То есть фактически сегодня в любом случае сокращение спроса, наверное, повлечет за собой и сокращение предложения и уже влечет во многих странах, которые находятся в конце цепочки маржинальности.

 Тем не менее, в целом есть несколько путей, которые могут рассматриваться. Это сокращение предложения рыночным способом, то есть за счет того, что будут постепенно отваливаться дорогие производители самые, и, собственно, рынок ведет балансировку. А по мере роста спроса он будет восстанавливаться еще быстрее. Соответственно, схождение двух кривых в какой-то точке.

 Либо это может быть управляемым процессом с точки зрения того, что страны, которые сегодня в мире в целом добывают, не только входящие в ОПЕК+, могли бы консультироваться и скоординировано действовать опережающими темпами по отношению к тому, как рынок бы балансировался самостоятельно, исходя из рыночных принципов.

 М.Курников ― Правильно ли я понимаю, Александр Валентинович, что вы ждете, что страны ОПЕК+ и вообще страны, в который добыча стоит не так дорого, когда рынок начнет расти, займут этот самый рынок? Расчет на это или нет?

 А.Новак ― По сути дела сегодня в таком кризисе речь идет о том, кто останется на рынке сегодня, исходя из того, что нет того спроса и он критично падает на 10%, 15%, 20%... Здесь будут вступать в силу рыночные механизмы, будут оставаться на рыке конкурентоспособные предприятия, конкурентоспособные добычи, те, у кого есть возможности при существующих ценах сохранять необходимые добычи, иметь развитую транспортную инфраструктуру, развитые возможности доставки до потребителей, более конкурентные условия.

 А.Венедиктов ― Правильно ли я понял, Александр Валентинович, что мы стоим на пороге передела рынка, который связан и с разрушением сделки ОПЕК+ и с пандемией? Просто идет передел естественным и полуестественным образом. И после конца пандемии мы выйдем в другое соотношение энергетического мирового рынка.

 А.Новак ― Я бы не ставил так кардинально вопрос, что идет передел рынка. Идет, так скажем, ситуация, связанная с тем, что каждая страна, каждое добывающее предприятие пытается устоять в этой ситуации, устоять в период такого существенного кризиса.

 А.Венедиктов ― Ну, это ответ Лаврова. Это ответ не Новака, это ответ Лаврова. Погодите, вы еще не министр…

 А.Новак ― Как будут развиваться события, а они развиваются каждый день, каждую неделю совершенно по-новому. И мы держим руку на пульсе, мы с нашими компаниями в контакте, и мы, собственно, считаем, что сейчас важно сохранить устойчивость нашего топливно-энергетического комплекса и сохранить наши позиции.

 М.Курников ― Я хочу уточнить пару вопросов. Сначала от своей коллеги с RTVi Екатерины Котрикадзе: «А есть ли планы вернуться к переговорам с Саудовской Аравии по сделке ОПЕК+?»

 А.Новак ― Я уже об этом сказал — что это один из вариантов. Мы при необходимости не исключаем и такой вариант развития событий. Если такое желание будет у стран, входящих в ОПЕК+ и стран, которые не входят, которые тоже сегодня проявляют активность, потому что попали в трудную ситуацию, — я этот вариант не исключаю.

 М.Курников ― Еще один вопрос по поводу ценообразования все-таки на российскую нефть. Потому что ведь когда мы говорим о цене на нефть, мы туда включаем транспортировку или нет? Потому что вы говорите, что у нас цена добычи не такая высокая. А это ведь не только добыча.

 А.Новак ― Ну, конечно, безусловно. Для конечного потребителя цена, она рыночная. А для поставщика она формируется из себестоимости добычи, возврата инвестиционных расходов и, соответственно, транспортных расходов. Безусловно, когда мы говорим о доставке, допустим, нефти в Европу, у нас это затраты по добыче и затраты по транспортировке, по «Дружбе», например. Или если это касается морских портов, через морские порты перевалка и транспортировка танкерами. Для других поставщиков аналогичный расчет затрат. Могу сказать, что для Европы поставка по «Дружбе» сегодня наша нефть очень конкурентоспособна.

 М.Курников ― Но мы можем говорить какие-то цифры? Потому что сейчас говорят, что часть нашей нефти идет уже в минус именно поэтому, потому что транспортировка входит в стоимость, и вместе с транспортировкой это уже минусовые показатели.

 А.Новак ― Ну, конечно, мы вам могли бы привести цифры. Они просто разные в зависимости от покупателя, от НПЗ, который покупает, в зависимости от договоров коммерческих между компаниями, транспортных расходов. Расстояния тоже разные. Я думаю, что нет необходимости мне сейчас пытаться сказать, на какой завод сколько стоит стоимость доставки. Это, наверное, в первую очередь коммерческие вопросы каждой компании

 А.Венедиктов ― Вот сегодня, по-моему, президент Лукашенко сказал, что стоимость поставляемой уже нефти будет 4-6 долларов. Это что за цифры? Мы даже сомневались, давать, нет — может быть, опечатки какие-то?

 А.Новак ― Я в СМИ видел, что об этом сказал председатель правительства.

 А.Венедиктов ― Да, председатель правительства Румас. Точно! Александр Григорьевич, это я виноват — это я Лукашенко. Что это за цифра, как она получается?

 А.Новак ― Я думаю, здесь произошла немножко некоторая… Нужно скорректировать. Как я полагаю из тех переговоров, которые мы вели, что шла речь именно о размере премии, которая как бы должна быть у компании, которая была снижена в соответствии с договоренностями с 12 долларов до 5 долларов. Поставки нефти, естественно, будут в соответствии с ценой, которая формируется на рынке за минусом экспортной пошлины, поскольку между нашими странами поставки идут беспошлинные. Это как раз и создает нам конкурентные преимущества по отношению к другим поставщикам. Наша нефть из-за этого процентов на 20 дешевле, чем другая нефть даже в сопоставимых транспортных условиях. А если учесть, что у нас еще и расстояния достаточно близки, поставки по трубе, — здесь у нас еще больше возможностей для конкуренции.

 Поэтому, мне, наверное, некорректно корректировать слова председателя правительства Беларуси. Я бы просто прокомментировал, по каким ценам будут поставляться. Это рынок минус, соответственно, экспортная пошлина и 5 долларов премия.

 А.Венедиктов ― Спасибо большое!

-----